Обещание экстаза - Констанс О`Бэньон

Они двинулись по следу, но временами теряли его и возвращались обратно, чтобы найти потерянную ниточку. Эдвард постоянно торопил своего спутника – ему представлялись ужасные картины: Виктория лежит раненая… или того хуже. Поглядывая на следы, он бормотал:

– Господи, умоляю, сделай так, чтобы мы нашли ее живой и невредимой.

Эстансио все чаще останавливался и спешивался, чтобы изучить следы. В очередной раз остановившись, он проговорил:

– А теперь надо поторопиться. Мне кажется, что она где-то рядом. – Мексиканец вскочил в седло и натянул поводья.

Эдвард тяжко вздохнул и последовал за своим управляющим.

Когда Виктория очнулась, было уже совсем темно. Девушка осмотрелась и подумала: «Где я? Что со мной?» А в следующее мгновение она вдруг все вспомнила… Она упала с обрыва, и возможно… Виктория попыталась встать – и вскрикнула от боли. Да, так и есть, она сломала руку или ногу. Но что же теперь делать?

Задрав голову, Виктория увидела стоявшего на утесе Бунтаря; его черный силуэт был едва различим в бледном лунном свете. Девушка хотела позвать его, но не осмелилась – боялась, что и конь рухнет в овраг.

«Ну вот и конец моей жизни», – со вздохом подумала Виктория. Конечно, она понимала, что бабушка отправит людей на ее поиски, но смогут ли они ее найти? Виктория очень в этом сомневалась.

– О, Эдвард, – прошептала она, – неужели я больше никогда тебя не увижу?

Собравшись с силами, Виктория сделала еще одну попытку подняться – и снова ее пронзила острая боль. Девушка вскрикнула, и все поплыло у нее перед глазами…

Эдвард первым увидел Бунтаря. Соскочив на землю, бросился к жеребцу, но тот взвился на дыбы. Эдвард в отчаянии посмотрел по сторонам – ведь Виктория должна находиться где-то поблизости.

– Виктория! – позвал он. – Откликнись, если можешь!

Эдвард прислушался, но ответа не получил. И тут он заметил обрыв. По всему было видно, что недавно здесь произошел обвал. Эдвард посмотрел вниз и увидел в бледном свете луны неподвижно лежавшую девушку. К нему подошел Эстансио с факелом в руке. Покачав головой, мексиканец пробормотал:

– Боюсь, что сеньорита мертва…

– Не смей так говорить! – вспылил Эдвард. Он бросился к своей лошади за веревкой. Привязав ее к седлу животного, он начал спускаться вниз. Эстансио же тем временем придерживал его лошадь.

– Будьте осторожны, сеньор Эдвардо, – предупредил управляющий, – это очень опасно.

Спустившись на дно оврага, Эдварда кинулся к девушке и приложил ухо к ее груди. Сердце мерно стучало.

– Слава Богу, жива, – прошептал Эдвард.

Тут Эстансио сбросил вниз факел. Эдвард воткнул его в песок и снова зажег. Вероятно, песок смягчил падение. Он быстро осмотрел Викторию, но никаких повреждений не обнаружил – во всяком случае, переломов не было.

– А может, ребра? – пробормотал он, снова склонившись над девушкой.

Эдвард прикоснулся к груди Виктории, и она тихо застонала – очевидно, были сломаны ребра.

Эдвард задрал голову и прокричал:

– Эй, Эстансио! Найди хороший ствол, чтобы привязать ее.

Стащив с себя рубаху, Эдвард крепко перевязал грудную клетку девушки. Эстансио же тем временем нашел высохший ствол дерева и спустил его вниз. Молодой человек осторожно приподнял девушку и привязал к дереву веревками. Затем снял ремень и на всякий случай пристегнул Викторию к стволу.

– Прикрепи веревки к нашим лошадям! – крикнул он Эстансио. – Когда справишься, отходи с ними от обрыва.

Когда девушку подняли наверх, Эстаносио сбросил веревку своему хозяину, и тот ловко вскарабкался по утесу. Правда, при этом веревкой стер в кровь руку.

Не обращая внимания на рану, Эдвард опустился перед девушкой на колени и принялся развязывать веревки.

– О, Виктория, любовь моя, – шептал он, вглядываясь в ее лицо. – Я все-таки нашел тебя.

Эстансио с удивлением наблюдал за хозяином. «Выходит, сеньор Эдвардо любит красивую сеньориту», – подумал мексиканец. Тяжко вздохнув, он мысленно помолился, призывая Господа сохранить девушке жизнь.

Поднявшись на ноги, Эдвард застегнул на поясе ремень и вскочил на лошадь.

– А теперь, Эстансио, осторожно передай мне Викторию, – сказал он управляющему. – Только старайся держать ее ровно. У нее сломаны ребра.

Эстансио выполнил указание хозяина, и Эдвард усадил девушку перед собой.

– Сеньор Эдварда, а что делать с ее жеребцом?

– Он пойдет за нами. А ты скачи за Дэном, а затем к Матушке – скажи, что мы нашли ее внучку. Я отвезу ее в пограничную хижину, она всего в нескольких милях отсюда. Думаю, что не стоит рисковать и везти ее домой.

Эстансио тотчас же ускакал, а молодой человек пустил свою лошадь медленным шагом. Краем глаза он видел Бунтаря; черный жеребец следовал за ними на почтительном расстоянии.

Эдвард взглянул на девушку и прошептал:

– Я люблю тебя, Виктория. Если с тобой что-нибудь случится, я не смогу без тебя жить.

Она тихо застонала, ее ресницы дрогнули, и глаза медленно открылись.

– Не шевелись, – сказал Эдвард. – Ты упала с обрыва.

– Эдвард?.. – прошептала она. – Это ты? Или мне снится?..

– Нет, это не сон, Виктория.

– Мне так больно, – прошептала она.

– Где болит?

– Вроде бы ребра.

– А больше нигде не больно?

– Не знаю. Кажется, нет. – Она снова застонала. – О… Мне так плохо… Мы не можем остановиться?

Эдвард прижал ее к себе еще крепче.

– Нет, Виктория, мы должны ехать, – прошептал он ей на ухо, но девушка его уже не слышала – она снова впала в беспамятство.

Добравшись до хижины, Эдвард спрыгнул с лошади и осторожно снял Викторию – она оказалась удивительно легкой. Ударом ноги он распахнул дверь домика и переступил порог. Было темно, но Эдвард ощупью нашел кровать и уложил на нее девушку. Затем пошарил вокруг в поисках лампы – нужно было зажечь свет. В хижине давно никто не жил, но путники всегда оставляли небольшой запас провизии.

Он вернулся к лошади, чтобы взять флягу с водой, и заметил, что Бунтарь стоит неподалеку. Вернувшись в дом, Эдвард поискал чистую тряпицу. Не обнаружив ничего подходящего, он оторвал узкую полоску от рубашки, обвязанной вокруг груди Виктории. Смочив лоскут водой, он присел на кровать и отер лицо девушки.

Виктория медленно открыла глаза.

– Я хочу пить, – прошептала девушка.

Эдвард поднес флягу к ее губам.

– Пей маленькими глотками, – сказал он. – Все, довольно.

– Бунтарь, – вспомнила Виктория и попыталась сесть. От боли у нее перехватило дыхание, и она прикусила губу, чтобы не закричать.

– Не шевелись, – сказал Эдвард. – Конь снаружи. Он сбросил тебя?

– Нет, я упала… с обрыва. Как ты меня нашел? – Она заплакала. – О… мне так больно… Я не в силах это терпеть. – По щекам ее катились слезы.